Удивительное Говорили о псевдонимах.
Я сказала, что у меня псевдонима нет и не было, я собираюсь и дальше писать под настоящей фамилией: она редкая и звучная.
А потом вспомнила. Лет в девять, когда я захотела быть писателем, я придумала себе псевдоним. Лариса Шемешева.
Лариса — имя любимой тети. Шемеш на иврите — "солнце".
Писателем я решила стать после того, как побывала в девять лет в Израиле. Строго говоря, девять мне исполнилось прямо там, в Иерусалиме, в сентябре 1991 года. Это одна из поездок детства, которую я помню очень подробно и ярко; Израиль оказался намного больше того, что я к тому возрасту была в состоянии вместить, что переполнил меня до краев, и что-то все-таки хлынуло через край. Спустя столько лет я начинаю понимать, что такое призвание писателя и почему оно настигает человека: возможно, оно связано с личной "емкостью" души и с тем, насколько огромным и непостижимым кажется то, что человек воспринимает. Появляется потребность переработать то, что не вмещается, облечь это в слова, дать новое звучание, отправить обратно, что ли.
Не знаю, пока не могу нащупать точные определения.
Но тогда, в девять лет я вернулась в Питер и построила из пластилина Стену Плача. Поскольку все мои детские фантазии в тот период крутились около темы других миров и попаданцев (я тогда не знала такого термина), я пыталась попасть в Нарнию и Средиземье (мне казалось, что у меня вот-вот получится, надо просто еще лучше пытаться), я стала предпринимать попытки вернуться в Иерусалим.
Неподалеку от дома на асфальтовой дорожке было пятно от белой краски. Близкие люди знают, что мое писательство началось с этого пятна. Я приходила туда и отчаянно хотела, чтобы в этом месте асфальта открылся портал в Иерусалим.
В каком-то смысле он именно там и открылся: спустя много лет, уже в 2010м я написала первый неумелый рассказ о девочке, которая мечтает попасть в Иерусалим через пятно на асфальте. У нее получилось, правда, не сразу.
Еще спустя восемь лет я переписывала этот же рассказ на своем первом тренинге "Самодисциплина" Молчанова, чтобы встроить ежедневное писательство в жизнь. Потом появились другие рассказы. Рассказа про Иерусалим в его конечном варианте пока так и не существует; у меня такое чувство, будто это моя внутренняя история о возвращении в Землю Обетованную, она пока нужна мне самой, а не моим читателям.
Я долго шла к этому Иерусалиму, в конечном счете, я иду и иду, я возвращаюсь к самому главному, что поняла о себе в девять: я хочу рассказывать этому миру, насколько он прекрасен, я хочу быть переводчиком с непостижимого на человеческий.
